К рассматриванию ее тела бандитская неправильная рожа видимо подошла со всем вниманием. Зрительное любопытство было удовлетворено. Маша не отводила хмурый, серьезный взгляд. Рожа перестала ее разглядывать. Переместившись ближе и оказавшись совсем рядом с ее лицом, незнакомец перевел взгляд и посмотрел в направлении живота. Голову как толкнуло волной и разом отпустило. В следующее мгновение чужая лапа грубо раздвинула ей ноги. Сверху навалилась такая туша, что перехватило дыхание.
Не погладили, не обняли, сразу полезли! Тряхнули посильнее и пара грубых слов, вот и вся прелюдия. Ну и обращение! Испугаться времени не осталось, попыталась вывернуться из под тела – не вышло. Давление сверху только усилилось. Вторая огромная ручища легла ей на шею, сильно придавив ее к земле. Дышать стало невозможно. А тут еще и боль в паху! Он что решил ее руками взять!?
Нет, Маша конечно читала много такого, чего в ее возрасте подросткам читать не полагалось, даже немного и посмотреть удалось! Но происходившее с ней недоразумение надо было срочно как-то прекращать, нужно было как-то действовать, не лежать же молча в ступоре!
Шок!
А его и не было. Маша себя ощущала вполне адекватно состоянию.
Стопорить, тормозить Маша вообще не умела, ее реакция дома на запреты и ограничения свободы часто выходила за рамки адекватной. Родня старалась ее не задевать без особой надобности. Она с легкостью могла самостоятельно выучить наизусть сложный урок, так же с легкостью могла выкинуть какую-нибудь неожиданную шалость или притащить в постель взрослую книженцию или мужской журнал. И если последний не успевала надежно спрятать, то ее находили, и разгорался скандал. За порог дома информация о Машиной осведомленности и неадекватной начитанности не выходила. Родители сами опасались размаха ее знаний в разных сферах. Она с легкостью встревала во взрослый разговор, если не запрещали, и выдавала такой объем экспертной информации в совершенно разных областях знаний, что родители и знакомые терялись в догадках когда ее голова успела это запомнить?! Она знала все доступное из информационных бюллетеней и знала многое из закрытых источников.
Читала Маша все подряд. Только в школе она вела себя примерно. Учителя ее любили. Все. Особенно нахваливал учитель физкультуры. Отличница, красавица, спортсменка, комсомолка… и т. п. Ах, да! Комсомол приказал долго жить, но его с легкостью заменила подростковая среда, компания в классе, где Маша занимала свое место и не последнее.
Она росла активным, жизнерадостным ребенком. Бросалось в глаза ее отношение к животным – Маша странно реагировала, если рядом наказывали собаку или же тискали котенка. Если и не вмешивалась, то сразу как-то замыкалась и уходила в себя. Наблюдать чужую боль она не могла. Домой брошенных котят не приносила, мама была против животных в доме и отец никак не разрешал завести хотя бы попугая. Маша выпросила только верховую езду и мама с большим трудом уступила. Уступила похоже напору отца.
Зато она перечитала все доступное про животный мир и серьезно раздумывала, а не пойти ли ей учиться на биолога? Останавливало нежелание строить свои отношения с живым миром, как того требовала официальная наука о природе: человек – потребитель всех благ, а не один из элементов живой природы. Маша хотела быть элементом и просто наблюдать или же помогать природе жить. Но об этих ее мыслях никто не знал и не догадывался.
Друзей и подруг было много, но не с кем Маша близко так и не сошлась. О своем внутреннем мире, о разносторонних познаниях и интересах, ее подружки не догадывались. Еще бы! Они этим не заморачивались! А родня молчала. Читать давали, к компьютеру допускали. Ее пытались всеми силами оградить от тлетворного влияния интернета, западной морали, друзей и информации в открытом и не совсем, но доступе. В итоге мало преуспели. Маша сама выбирала из потока информации, что ей интересно.
Ну а сейчас она попыталась встать, вывернуться, а когда почувствовала, что становиться очень больно, то просто заорала в рожу существу, так неординарно начавшему к ней приставать и своими лапами лезть туда, куда и сама она не влезала!
Это подействовало неожиданным образом, подошел второй пришелец-бандит, его разглядеть вообще не вышло – тело первого мешало. Этот второй, присев рядом с другой стороны, начал подначивать словами, навалившегося на нее хозяина рожи. Разглядывать первого и второго подробнее Маша не собиралась – рожа была необычная конечно, но не настолько, чтобы отвлекать ее от начатого сопротивления. В том положении ее настоящих дел, она не могла кого-то рассматривать внимательно. Ей в корне не нравилось происходящее и она собиралась прекратить это немедленно и сейчас!
Руки были свободны и разом вцепившись в необычную шевелюру первого типа, Маша начала рвать ее в разные стороны, продолжая визжать, как поросенок, которого уже резали.
Все бранные слова, выученные ею когда-то, и вылезшие в немыслимых сочетаниях и последовательности в ее голове полились грязным потоком на головы двух подступивших к ней мужских особей. Особей! Они смахивали на людей и отличались внешним видом.
«Меня будут насиловать пришельцы!»
Мысль родилась в голове и вызвала первый приступ паники.
«Куда я пришла?» – прискакала в голову следом новая мысль.
Не замолкая ни на секунду, вырвавшись наконец из-под навалившегося на нее тела, Маша перевернулась на бок и наподдала освободившимися ногами по конечностям и туловищу первого.
В следующее мгновение визг прекратился, это второй тип лапой зажал ей рот, она тут же его укусила, так сильно сжав зубы, что прокусила свой язык. Да хрен с ним, с языком! Второй вырвал укушенную конечность и тоже заорал. Маша наконец вырвалась и развернувшись бросилась бежать. Выскочив из того места, в котором она очнулась голая, Маша поняла, что бежать то и некуда.
Она была в том же лесу, в котором и встретила хозяина рожи. Только место было поляной десять на десять метров, трава утоптана, везде, куда не попадал взгляд, она видела сложенное странное оружие, седла, привязанных длинногривых животных и людей, которых и людьми назвать было сложно. Вид внешне был похож, те же четыре конечности, та же голова – одна штука и волосы на голове в избытке те же. Одеты тоже, как обычные люди, штаны на ноги, куртка или рубашка на туловище и руки. Никаких там плащей длинных, рогов или крыльев, но все же эти были – не человеческой расы. В чем причина, Маша не могла уяснить, какая-то неправильность в пропорциях тела, думать над этим вопросом было ей недосуг.
Так и встала, как вкопанная, посреди этой поляны, немая сцена хоть куда, да! Вот влипла так влипла! В следующее мгновение, не дав ей как следует все рассмотреть, к ней стремительно подошли со спины и опять повалили на землю, в этот раз банально сделав захват рукой за шею и согнув в три погибели спину. Ну и силища! Чуть позвоночник не переломился!
Схвативший ее незнакомец-пришелец, отволок ее на прежнее место. На тот раз никто не стал заниматься ерундой, лазить там рукой куда не надо. Стоя на небольшом расстоянии и задумчиво разглядывая бесившуюся и вырывающуюся из захвата второго девушку, первый обладатель странной рожи бандита-пришельца, начал раздеваться. Сняв всю одежду обладатель первой увиденной ей в этом лесу рожи присел перед ней на корточки и провел рукой по щеке.
– Не дергайся больше, я все равно получу свое. – Сказано это было очень понятно, Маша так обалдела, снова поняв весь смысл слов, что перестала вырываться.
– Вы что… почему я вас понимаю, вашу речь, она ведь мне чужая? – Ответить ей не посчитали нужным, незнакомец состроил новую гримасу и толкнув ее в грудь, повалил на землю. Второй завел руки на голову и прижал одной рукой, второй рукой обхватил горло, прижал к земле голову.
– Держи, крепко.
Первый больше не смотрел на нее, даже отвернул голову. Маша скосила как смогла глаза, увидела только подбородок. Незнакомец снова навалился, чуть сдвинулся. Маша только и успела вздохнуть…
В следующее мгновение она почувствовала резкую давящую боль в промежности рванувшись из-за всех сил влево, вправо, снова она попыталась вырваться или хотя бы освободить голову, но это ей не удалось. Она не переставала выворачиваться, снова и снова пробуя освободить хоть голову, хоть вытянуть спину из-под тела. Держали крепко, не ломая только шею. Она так и дергалась некоторое время, придавленная телом сверху. Боль не стихала. Незнакомец сверху больше не двигался, нависнув корпусом на ней, некоторое время он так повисел, потом сам развернул ей лицо и зло глянув в глаза, задал вопрос:
– Ты еще долго будешь вертеться?
В голову снова ударило приливной волной от его взгляда. Маша скривилась от боли, прикрыла глаза, и чуть только почувствовала, что захват шеи немного ослаб, со всего маха дернулась и врезала нависшему над ней насильнику лбом по носу. Удар получился, отчасти оттого что, Маша постаралась вложить в него всю свою злость, отчасти от того, что никто такого фирта не ожидал.
